Этот удивительный человек родился 11 августа 1870 года в селе Полетаево, Кунгурского уезда Пермской губернии. Родители его, бедные, неграмотные и набожные крестьяне, с большим трудом зарабатывали на жизнь своей большой семьи: в семье росло 5 сыновей и 8 дочерей. Вася у Степана Дмитриевича и Федосьи Фёдоровны был первенец. На него возлагались большие надежды. Когда Васе шёл девятый год, отец отдал его учиться в школу, находящуюся в пяти километрах от дома. Занимался он прилежно и вскоре научился читать. Отец решил, что этого достаточно и, не позволив сыну окончить первого класса, отдал его в подпаски.
Осенью того же года его определили в помощники к дяде – портному. Пешком по шпалам Ершов добрался до Томска, где поступил на работу в изыскательскую партию, обследовавшую русло реки Оби. Возглавлял партию Дмитрий Иванович Чижов, образованный и прогрессивный человек, научивший Василия Степановича фотографии и подаривший ему в знак благодарности за добросовестную работу фотоаппарат.
В начале 1900 годов Ершов был мобилизован на подавление восстания в Китае. Ему при¬шлось побывать в Японии, Сингапуре, Африке. Странствия ещё больше укрепили мысль Ершова посвятить свою жизнь простым лю¬дям. После службы в армии Василий Ершов вернулся домой с твёрдым желанием вырваться из нищеты и решил ехать на золотые прииски на Алтай. Правда, золота не нашёл, зато изучил сельское хозяйство, научился фотографировать, да и портновское мастерство освоил. А вот с семьёй ему не повезло. Молодая жена после потери ребёнка категорически отказалась иметь детей вообще, а желание Василия помогать беспризорникам не поощряла, хотя семья жила вовсе не бедно. Как напишет позже В. С. Ершов, она жить хотела для себя и не понимала желания мужа делать что-то для людей.
Но Василий Ершов хотел обогреть сирот, особенно, оставшихся на улице. Правда, очень скоро он понял: нужна не разовая помощь таким детям, а системная.
Из дневника В. С. Ершова:
«Приют я решил делать на Алтае, подальше от восточной границы, это на случай новой войны. А на Алтае больше всего понравилось мне село Алтайское, в 75 километрах от Бийска. Была осень 1909 года. Заняв хорошую квартиру, я начал портняжить. И вот в начале 1910 года мы с сестрой моей Таней взяли на воспитание двух круглых сирот, а через некоторое время еще троих»
Первой в приют была принята четырёхлетняя Валя Русина из села Сараса. Затем в приюте появились дочка вдовы-инвалида Маня и мальчик Петя, из села Каянчи привезли сирот Яшу и Васену. Потом в приюте появилось ещё трое малышей.
Из воспоминаний В.С.Ершова: «Постепенно устанавливался деловой ритм в нашей большой семье. Таня хлопотала на кухне: пекла, варила, стирала. Я долгими часами днём и ночью работал на швейной машине, шил одежду для односельчан и местного купца, сбывавшего сшитые мною из его ткани платья через свою лавку…»
В приют стали приводить и приносить детей, но всех принять там, конечно, не могли. Тем более, что никакого финансирования у него не было, все нужды покрывались тем, что мог выручить своим трудом Василий Степанович. Но он и детей потихоньку приучал трудиться, как когда-то отец учил его самого. Летом он водил своих подопечных в поля и однажды показал им, как трудятся муравьи, зимой не мёрзнут, да и не голодают, успевая делать запасы. И сказал детям: если будут они ему помогать, то у них тоже появится свой дом-общежитие. Вскоре на табличке приюта появилась надпись «Муравейник», и уже в 1914 году подвели новый дом под крышу.
Но уже шла Первая мировая война, и В. С. Ершова снова призвали в армию. Он же не мог представить себе, на кого может оставить детвору. А потому в Бийск отправился вместе с ребятами, для которых снял комнаты. Время было трудное, и Василий Степанович подкармливал детвору объедками с солдатского стола. Когда же война закончилась, он продолжил начатое дело.
Из дневника В. С. Ершова:
«Когда кончилась война, я был уволен как старший по службе. В селе сразу узнали, что я приехал, и скоро детей у меня стало больше, чем было раньше. В том числе набрались и большенькие ребятки. Так что в “Муравейнике” работа закипела. В первую очередь мы осушили болото, подняли берег, направили ручеек, куда надо, и у нас получился пруд. Я выплеснул туда ведро карасей, которые очень скоро развелись. А какая была радость, когда я привез из Бийска лодку! В нашем селе лодки ребята не видывали. Дети сбежались к пруду со всего Алтайского, все желали поплавать.
И первые велосипеды в селе были наши, и лошадки деревянные, и моды. Когда еду в город, обязательно что-нибудь интересное там подгляжу. Дети мои не ходили в одинаковой одежде, как в сиротских домах. Сажусь за платьице какой-нибудь девочке и обязательно спрошу, какое ей хочется. А то увидел в городе что-то чудное – пальто с муфтами. Да это же хорошо! Дети варежки теряют, а тут руки, пока девочки идут в школу, в тепле. И красиво, я красоту ценю высоко. Сшил я пальтишки с муфтами, в селе моих девочек стали ершовскими барчатками называть. Вроде они как барские дети одеты.
Я ребят учу ремеслу. Они делали с охотой все, что я им поручал. Для грязных работ у них была спецодежда – платья или рубахи, сшитые из полотнищ матросских воротников. Большой тюк этой ткани мне удалось купить недорого. После работ в хлеву со скотиной или мытья полов дети обязательно переодевались в чистую домашнюю одежду. Была у них и праздничная одежда.
Детей приводили родственники, а то и подкидывали. Только в одном 1924 году нам подкинули пять малышей. Ваня приготовился доить корову (у нас взрослые дети все доили по очереди), вымыл руки и пошел к хлеву. А через минуту прибежал в испуге: там на крыльце лежит сверток, Ваня хотел его поднять, а сверток пищит!
Оказалось – мальчик. Господи, да он, поди, всю ночь лежал на холоде! Завернул я его в теплую простынку, согрел молоко, развел подслащенной водой, надел на бутылочку соску – пьет! Назвали Апрелем, по месяцу его появления у нас. Потом Май появился. Следующего подкидыша пришлось назвать Июней, все звали девочку Юней.»
Ещё в начале 20-х годов Василий Степанович окончил курсы инструкторов по сбору лекарственных растений и приобщил к этому воспитанников. «Муравейник» проводил выставки, на которых знакомил с растениями, их применением и свойствами, агитировал за сбор растений.
Крепло подсобное хозяйство. Ершов так описывает этот период: «Мы полностью обеспечивали себя мясом, молоком, Мы получили возможность расходовать свои средства на общественные нужды».
Летом 1927 года «Муравейник» организовал для детей села площадку, предоставив женщинам возможность работать в поле, которую содержал за свой счёт. В летний период воспитанники коммуны отдыхали в своём палаточном лагере. Это был первый палаточный лагерь в Алтайском крае. За организацию детской площадки для детей крестьян-бедняков коммуна получила премию Наркомпроса РСФСР.
В коммуне был создан первый в районе пионерский отряд. B.C. Ершову в знак уважения присвоили звание первого пионера села.
Особое внимание B.C. Ершов уделял эсте¬тическому воспитанию детей. Он организовал детский театр, который выезжал со спектаклями, выступал на конкурсах художественной самодеятельности.
В 1935 году Ершов едет в Москву, где встречается М.И. Калининым и Н.К. Круп-ской. М.И. Калинин предложил увеличить число детей, преобразовать коммуну в детский дом и содержать его за счёт государства. До этого Василий Степанович содержал детей на собственные средства. В 1937 году это было сделано. Коммуна стала детским домом, сохранив своё прежнее название «Муравейник».
Трудности пришли с Великой Отечественной войной, но они закалили коллектив. Детский дом стремился оказать посильную помощь фронту. Отправлялись вещевые по-ссылки, было перечислено более 50 тысяч рублей с подсобного хозяйства, личные сбере-жения Ершова и работников детского дома.
Выступая с концертами, устраивая вечера, дети за годы войны собрали и перечислили в фонд обороны 20000 рублей. Была оказана по¬мощь эвакуированному из Ленинграда детскому дому.
Долгожданную победу над фашизмом Василий Степанович встречал, отмечая своё 75-летие. Годы брали своё, ухудшалось здоровье, пришлось сдать заведование детским домом. Но Ершов ещё работал инструктором по труду. Вскоре и на эту работу не стало хватать сил. Он продолжал жить в своём стареньком домике с романтическим названием «Красная шапочка». Частыми гостями у него были дети, находя у «папы» ласку, доброе слово, дружеский совет.
В 1944 году советская власть оценила его подвиг, самоотверженность и преданность детям, вручив высокую награду – орден Ленина.
Умер Василий Степанович 16 апреля 1957 г. в возрасте 87 лет. Его имя носит Алтайский детский дом, переименованный в Алтайский центр помощи детям, оставшимся без попечения родителей, а также улица, где Ершов построил свой первый приют для детей.
В конце жизни, оглядываясь назад, в своей книге «Жизнь посвящаю детям» он писал: «Бегут годы. Надвигается неумолимая старость. Но когда я вижу, что нам на смену идет новое, юное и прекрасное поколение, мое сердце наполняется огромной радостью и гордостью».
