Шишков В.Я. По Чуйскому тракту: Путевые очерки.

«От Алтайского к Черге дорога все время идет в Узкой долине. Горы со всех сторон встали. Издали кажется, что нет пути вперед, что ямщик с дороги сбился, не туда несут кони. Кругом горы. Куда ж пойдет дорога? Она нырнула вниз и стелется по дну долины возле самой речки. Речка играет, весной воды много, быстро струится навстречу нам.

По пути большое село Сараса, надвое разрозненное речкой. Милое весной село. Сплошной черемуховый сад. Белыми пушистыми гроздьями цветет черемуха. Бледно-розовыми бутонами цветут дикие яблони. Ароматом пропитан воздух. Во дворах лачуг и избушек зеленые луговинки. Сараса шумит, свежая и прозрачная».

Шишков В.Я. Чуйские были: Роман, очерки, рассказы / Шишков В.Я. – Барнаул: Алт. кн. изд., 1986. – 496 с.

Евгений Гущин. Глухариная ночь.

«- Вон старая засохшая лиственница. Видите? – горячо зашептал Николай. – Возле нее пролетели глухари. Парочка.

Мы поглядели на лиственницу, но ажурная паутина ее ветвей была прозрачной.

– Может, не прилетят больше? – заопасались мы.

– Прилетят, куда денутся, – успокоил лесник. – Они тут завсегда токуют. До двадцати штук иной раз собирается.

– А если на этот раз другое место найдут для тока? Лес-то большой, полян вон сколько.

Лес-то, верно, большой, – сказал со значением Николай, – и полян хватает, – продолжал почти сердито, – да только у каждой птицы, зверя свое любимое место. Красивше есть, а роднее – нету. Где первое гнездо или нора – там и дом… Да что птица… Возьми человека… К примеру, Баранчу нашу. Трудно жить в ней стало. Вишь, к хорошему быстро привыкаем. Горит, скажем, в избе электричество – ну и пусть горит. Потухло – забеспокоились, заворчали: как же без света-то? Или вот больница… На что уж наши бабы всякие снадобья варят из трав да корней, и те в случае чего к врачу бегут. А школа? Детей учить негде – значит, жить тут нельзя. Дите темным вырастет. В Баранче теперь ни магазина, ничего тебе. Совсем худо. А на центральную усадьбу со слезами трогаются. – Николай обхватил колени руками. – Скажите, почему такое? Нам говорит директор, дескать, переезжайте в центр. Там и больница, и школа, и магазин, и клуб – все есть. А едут не все. Не знаете? – тихо, горько засмеялся. Приглушил смех. Глаза стали рассерженными, иглистыми, как у рыси, поднимающейся для прыжка. – Я ведь баранчинский. Мать здесь родилась. Отец местный. Мы с ним здесь все горы излазили. – Вздохнул».

Гущин Е. Г. Луна светит, сова кричит: Рассказы / Е.Г. Гущин. – Барнаул, Алт. кн. изд., 1974. – 151 с.

Евгений Гущин. Кыгинский дед. Из цикла «Орешки».

«Душа жила и грезила совсем другими местами, из которых моя матушка в 1950 году, в поисках лучшей доли, перебралась в Алма-Ату вместе с нами, четырьмя детьми, из которых я был старшим. Во сне я постоянно видел Айское озеро. На его берегу, в полуподвальной комнате казенного дома мы и жили. В войну и в первые мирные годы в Ае еще не было дома отдыха, как сейчас, а существовал дурдом с жутковатыми обитателями. В этом заведении матушка работала счетоводом. Из Аи мы переехали в Бийск. Там я закончил четыре класса «третьей», на самом берегу Бии, школы. И в мои сны приходило не только Айское озеро, но и Бия с её островами, излюбленными местами рискованных игр пацанов того далекого времени».

Е. Гущин. Орешки: Этюды / Е.Гущин // Алтай. – 1991. – № 3. – С. 109 – 118.

Александр Белокопытов. О пескаре, о муле и другой важной рыбе.

«Река наша славная Каменка с гор течет, оттуда её начало, может, с ледников самых… И всегда она рыбной была. Рыбной и глубокой. В иных местах даже дна шестом достать не могли. Вот какие глубины были. А уж рыбы какой только не было! И карпы-карпищи, и налимы, и щуки, и лини – да такие, что не приведи господи! – с лапоть, не линь, а кусок золота, и таймени с таймешатами, и хариус. У нас горная рыба и равнинная всегда в добром соседстве уживались. А такое редко бывает. Потому, что село наше в самом ловком месте стоит, в предгорье. Только что стерляди одной не было в Каменке, а так, считай, всякая обитала».

Белокопытов А. В. Своя рыба и река: Рассказы об Алтае/ А. В. Белокопытов. – М.: «Голос-Пресс», 2002. – 112 с.

Александр Белокопытов. Родина.

«Не знаю, как другие, а я свою родину люблю и уважаю. Выйду утром, встану на восход солнца, вдохну студеный благодатный воздух, и вздрогнет мое сердце, запоет и заплачет от радости. В хорошем месте я родился.

Вокруг меня горы, за спиной – Проходная. По правую руку Муха. Хороша Муха, не каждой такой Мухе на спину забраться сможет. По левую руку – Карауленка. Пикет на ней в свое время стоял, сторожевой караул, окрестности оглядывал, чтобы лихие люди без спросу в гости не пожаловали. А у нас так: хорошим людям мы всегда рады, а плохим – нет, живо от ворот поворот. Так-то. А прямо передо мной – Осипова сопка и вересковая, чуть подальше – Блинова сопка, а еще дальше – сам Бобырхан виднеется, в дымке синеет, всех здешних гор хозяин».

Белокопытов А. В. Своя рыба и река: Рассказы об Алтае/ А. В. Белокопытов. – М.: «Голос-Пресс», 2002. – 112 с.

Владимир Демин. Пять рыбацких ночей с Митрофанычем.

«Шумит, перекатываясь с камешка на камешек, с гальки на гальку, быстрая горная речушка Каменка. Воды в ней, как говорят в народе, «воробью по колено», но это сейчас, в середине лета, весной же, в конце апреля начале мая, она превращается в разъяренный водный поток, расходящийся в расширениях долины рукавами на несколько потоков поменьше, где перекатывающиеся валы воды, сливаясь друг с другом, несут ее воды в далекие не веданные Ваське реки. С середины мая и до его конца, когда вода в реке посветлеет, потеплеет и она войдет в свое русло, начинается нерест пескаря и гольяна – основной рыбы, которая в ней водится. Попадаются иногда в уловах и плотвицы, и вьюны, но наличие первых в уловах мальчишек – это уже событие, а наличие вторых – позор. Вьюнов можно наловить вилкой, переворачивая на мелководье камни. Уху из них не сваришь, так как они пахнут тиной, а жарить тоже не будешь – они становятся жесткими, как карандаши».

Демин В.А. Мы еще встретимся/ Демин В.А. – Барнаул. – 2006, 192 с.

Михаил Голубев. ***

«… Девять лет живем на Алтае, наслаждаясь красотой и неповторимостью природы… Как-то прочитал в газете «Аргументы и факты», что село Алтайское находится на широте города Сочи, а это значит, что солнечных дней здесь столько же.

Глубокой осенью прошлого года приезжал посмотреть на красоты Алтая гость из Москвы. Он был очарован сказочной, бирюзовой Катунью. «Фантастика, такого чуда я еще нигде не видел, вы живете в райском уголке России. У нас, в Подмосковье, не растут такие груши, виноград, яблоки… В отпуск буду ездить только на Алтай!»

Три реки. Вып. 2.: Приложение к альманаху «Бийский Вестник». – Бийск, 2010. – 209 с.

Анна Барило. Камушки

«Многие писатели называют свои повести, зарисовки, воспоминания так, как ближе их сердцу. Виктор Астафьев – “Затеей” – прожил у тайги, Ю. Бондарев -“Мгновения” – чудесные, не связанные между собой сюжетной нитью мгновения жизни, наш алтайский писатель И. Гущин – “Орешки” – родом из кедрача. Я даже приблизиться к ним не могу, да и не напишешь для маленькой “районки” повесть или роман. Только и можно поделиться “мгновениями” жизни и назвать их, как душа подсказывает – “Камушки”.

Они были разные – эти камушки. Когда совсем маленькая была, брала плоский камушек и срезала “блинчики” на воде. Беззаботное босоногое детство.
Бежит Каменка по камушкам, и переливается на солнце хрустальная вода. Стоишь в воде, и пескари бесшумно щекочут ноги. Какие радужные брызги – это детство».

Барило А.Д. Исповедь: Рассказы / Барило А.Д.- Алтайское, 2002. – 33с.